FullHistoria

Церковь была одним из устоев Бонапартистской империи. В эти годы в Париже насчитывалось 69 католических церквей (не считая часовен и т. п.) и 42 церкви других исповеданий (лютеранских, кальвинистских, баптистских и т. д.). Число церковных конгрегаций (монастырей, братств) достигало 101 (25 мужских и 76 женских) в них было 1233 монаха и 4712 монахинь.[41]

Декретом Коммуны было утверждено отделение церкви от государства[42]. Из 69 католических церквей было закрыто около 12 – 15. Обычно закрытие церкви было связано с контрреволюционной деятельностью духовенства, которая обрывалась арестами и даже казнями (было казнено 18 священников).

Некоторые закрытые церкви оставались опечатанными, в других устраивались клубы.

Например, церковь Сен-Пьер на Монмарте была закрыта с таким постановлением: «Ввиду того что попы являются бандитами и церкви являются притонами, где попы морально убивают народ и отдают страну в лапы гнусных Бонапартов, Фавров, Трошю и т. д.» – церковь закрыть.[43] В этой церкви была организована мастерская, где 50 женщин шили военную одежду, а в часовне была создана школа для девушек. Здесь же в начале мая шли женские собрания. Затем церковь превратили в склад снарядов для обслуживания артиллерии Монмартского холма.

В мае ряд церквей использовался под склады снаряжения, припасов, как бастионы (например, Сен-Пьер де Монруж).

В одной церкви открыли лазарет, в двух в середине мая были тюрьмы. Одновременно с закрытием и использованием церквей на общественные нужды происходит ликвидация конгрегаций, различных обществ взаимопомощи и пр. Например, в III округе вместо ликвидированного бюро было создано Бюро коммунальной помощи, а в помещении конгрегации были размещены ясли и коммунальная аптека.

Так как духовенство занималось контрреволюционной деятельностью (священники несколько раз организовывали демонстрации против решений коммуны; в ряде церквей были организованы склады оружия), коммуна (часто по инициативе местных властей) производила систематические обыски в церквях и конгрегациях.

Обыски были произведены примерно в 30 – 40 церквях. Как правило, брали только находящиеся в церквях деньги (выдавая расписки), некоторые ценные вещи для отправления на монетный двор или для продажи с аукциона. Но даже враги коммуны признавали, что разгромов и бесчинств в церквях не устраивалось. Католические историки определяют убытки от реквизиции обычно в сумме от одной до трех-четырех тысяч франков, но это не так уж много (годовой доход неквалифицированного рабочего); с общими доходами церкви это не сравнить.

Под клубы использовалось 20 церквей, причем церковные службы там обычно продолжались.

Вообще Коммуна не вмешивалась в отправление церковных служб.[44] Например, в афише мэрии IX округа от 1 мая подчеркивалось, что не будет делаться никаких препятствий для богослужений. Но некоторые церкви, чтобы не привлекать к себе внимания, часто проводили службы без хора, органа и колокольного звона.

Это подтверждает, что закрытие и обыски церквей были исключительно политическим актом, а не культурным, как это пытались представить советские историки. Нельзя отрицать, что среди коммунаров было немало атеистов, но никаких преследование собственно религии не было.

Это подтверждает от факт, что все меры коммуны против церкви были направлены главным образом против католической церкви как господствующей. Некатолические церкви никто не трогал. Нет данных о закрытии или обысках церквей других исповеданий.

Аресты производились также с политической точки зрения, за религиозные взгляды никто не преследовал. Когда торговки центрального рынка ходатайствовали об освобождении священника соседней церкви, коммуна освободила его. Другого арестованного священника освободили без ходатайства, поскольку было установлено, что он придерживался республиканских взглядов. [45]

Следовательно, все меры коммуны в области религии были направлены не против религии как таковой, а против католической церкви как одного из главных устоев бонапартизма. Проведению богослужений никто не мешал; священников, не занимавшихся контрреволюционной деятельностью, не трогали; церкви некатолических вероисповеданий не закрывали и не обыскивали.

P.S
Конечно цензура не должна быть «чугунной», все неприятное для глаз, ушей и сердца запрещающей. Свобода слова является неотъемлемой частью здорового и справедливого государства. Но не личная свобода, отделяющая от забот общества («не спрашивай ни когда, по ком звонит колокол: он звонит по тебе»), разрушающая культурный опыт, сложенный из ...

В годы революций, интервенций, и первых пятилеток
К значительному обострению политического положения в стране привела начавшаяся в январе 1904 года русско-японская война. К лету 1905 года политическая атмосфера в Севастополе накалилась настолько, что началась подготовка к вооружённому восстанию. Предполагалось, что Севастополь станет центром революции на юге России. 14 июня вспыхнуло в ...

Рождение Севастополя
2 мая 1783 года офицеры Крымского корпуса, которым командовал генерал-поручик Суворов, с берега Ахтиарской бухты, названной так по имени деревушки Ак-Яр, на горизонте увидели эскадру. Светило яркое солнце. Ослепительно- белые парусники Азовской флотилии издали казались стаей гордых лебедей. Сохраняя дистанцию, эскадра героя Чесмы вице- ...